ISSN 2226-6976 (Print)
ISSN 2414-9640 (Online)

Pharmacoeconomic analysis of different treatment regimens for Crimean hemorrhagic fever

Abuova G.N.

South Kazakhstan Medical Academy, Shymkent, Republic of Kazakhstan
In recent years, the efficiency of therapy for various diseases has been evaluated not only by clinical and laboratory parameters, but also by pharmacoeconomic indicators.
Objective. To carry out a pharmacoeconomic analysis of the efficiency of Crimean hemorrhagic fever (CHF) therapy with ribavirin and immunized convalescent plasma, performed in the Republic of Kazakhstan
Subjects and methods. The investigation enrolled 94 CHF patients treated at hospitals in the endemic areas of southern Kazakhstan in 2001–2019. Group 1 patients (n = 32) received only pathogenetic therapy according to the clinical diagnostic and treatment protocol used in the Republic of Kazakhstan. Group 2 patients (n = 32) were additionally treated with ribavirin according to the WHO regimen. Group 3 patients (n = 30) had combination therapy with ribavirin and immunized plasma from CHF convalescents. The overall cost of illness (COI) and cost-effectiveness analysis (CEA) were determined to provide a comparative pharmacoeconomic evaluation of the treatment regimens.
Results. The mortality rates were 15.6, 9.4, and 3.3% in Groups 1, 2, and 3, respectively. A higher average amount of money spent on medications per patient in Group 3 than that in Groups 1 and 2 did not lead to a statistically significant difference in overall COI. CEA studies showed that the lowest costs per unit of treatment efficiency were in Group 3: these were 2.5 and 1.5 times lower in Group 3 than in Groups 1 and 2, respectively. CEA was 1.6 times less in Group 2 than in Group 1.
Conclusion. The use of ribavirin and immunized plasma to treat CHF contributed to a more rapid reduction in the clinical and laboratory manifestations of the disease, reduced the risk of death. This treatment regimen is most beneficial in the pharmacoeconomic indicator CEA.

Keywords

Crimean hemorrhagic fever
pharmacoeconomic analysis
ribavirin
immunized plasma

Крымская геморрагическая лихорадка (КГЛ) эндемична для южных областей Казахстана (Туркестанской, Жамбылской и Кызылординской), где в общей сложности ежегодно регистрируется от 5 до 15 случаев этого заболевания. В среднем летальность составляет 13,8% [1].

Рибавирин является рекомендованным ВОЗ препаратом для этиотропного лечения КГЛ1 [2–3]. Тем не менее, рандомизированные клинические исследования по применению рибавирина в соответствии с протоколом GCP не проводились. Существуют только публикации по его применению в обсервационных исследованиях2, данные которых противоречивы [4–7]. Вместе с тем ряд исследователей отмечает его эффективность при применении на ранних стадиях болезни (в предгеморрагический период), а также при сравнении с историческим контролем (до начала его применения в терапии КГЛ) [8, 9]. В Казахстане его назначают согласно схеме, рекомендованной ВОЗ [10].

Особенностью стационарной помощи больным КГЛ в Республике Казахстан является комбинированнное применение рибавирина и свежезамороженной плазмы (СЗП) реконвалесцентов [8, 10]. Рекомендуется введение 100–300 мл (1–2 лечебные дозы) в максимально ранние сроки. Применяется СЗП с титром антител к вирусу КГЛ не менее 1:400. При введении иммунной плазмы реконвалесцентов от донора в организм больного поступают как антитела к вирусу, так и факторы свертывания крови. Критериями эффективности лечения являются регрессия клинических проявлений, нормальные значения лабораторных показателей и температуры. Данная схема оказывает положительный терапевтический эффект и способствует улучшению прогноза заболевания [10]. Так, при использовании для терапии КГЛ рибавирина и СЗП доноров и (в некоторых случаях) комбинации его и СЗП реконвалесцентов летальность от КГЛ, составлявшая в 2009 г. 36,3%, к 2018 г. снизилась в 4–5 раз [1]. В 2014 г. плазма реконвалесцентов включена в Национальный протокол диагностики и лечения КГЛ Республики Казахстан [8].

В настоящее время для оценки эффективности терапии все чаще используют клинико-экономический анализ. Особенно актуально это при выборе разных методов, имеющих сопоставимую клиническую эффективность или диагностическую информативность [11, 12]. В последнее время этот метод анализа стал также применяться для оценки эффективности терапии ряда инфекционных и паразитарных заболеваний3,4 [13]. При КГЛ такие исследования ранее не проводились. Между тем появление новой схемы ее лечения обусловило необходимость выполнения подобного исследования.

Цель исследования – фармакоэкономический анализ эффективности терапии КГЛ с использованием рибавирина и плазмы реконвалесцентов.

Материалы и методы

В исследование были включены 94 больных КГЛ, проходивших стационарное лечение в Городской инфекционной больнице г. Шымкента, районных больницах эндемичных областей юга Казахстана (Туркестанской, Жамбылской и Кызылординской), в 2001–2019 гг.

Больные были разделены на 3 группы, сопоставимые по полу, возрасту, срокам поступления в стационар от момента начала заболевания и тяжести заболевания.

32 пациента вошли в 1-ю группу (группа сравнения). В их лечении использовали только базисную патогенетическую терапию, применяемую при лечении КГЛ согласно Клиническому протоколу диагностики и лечения КГЛ, используемому в Республике Казахстан [10]. Пациентам 2-й группы (n = 32) назначали рибавирин в сочетании с базисной патогенетической терапией. Пациенты 3-й группы (n = 30) получали комбинированную терапию, включающую рибавирин и иммунизированную плазму, в сочетании со стандартной терапией (табл. 1).

Статистическую обработку полученных результатов проводили с использованием статистической программы SPSS Statistica, версия 20. Использовали методы описательной статистики, критерий Стьюдента (включая парный критерий Стьюдента). Полученные различия считали статистически значимыми при p < 0,05.

Для экономической оценки эффективности терапии был использован анализ общей (полной) стоимости болезни – COI (costofillnesses), определяемый по совокупности прямых (directcosts – DC) и непрямых (indirectcosts – IC) затрат.

Для расчета полной стоимости КГЛ использовали формулу:

COI = DC + IC

Расчет полной стоимости КГЛ в каждой группе выполняли по формуле:

COI = (COI1 + COI2 + COI3 +…+ COIn)/n,

где COI1,2,3…n – показатель стоимости КГЛ каждого больного КГЛ;
n – число пациентов в группе [14].

При определении прямых затрат учитывали расходы на пребывание пациента в стационаре по стоимости 1 койко-дня в городской больнице г. Шымкент, актуальной на 01.06.2019. Для этого из стоимости 1 койко-дня пребывания в инфекционном боксированном отделении (10 356 тенге) вычитали заложенную в эту сумму стоимость медикаментов (3534 тенге), умножали полученный результат (6822 тенге) на длительность стационарного лечения и суммировали с реальными затратами на лекарственные средства во время стационарного лечения в каждой группе. Под непрямыми затратами (IC) подразумевались расходы на оплату листов временной утраты трудоспособности работающим пациентам, основанные на средней заработной плате в г. Шымкент на 01.06.2019, равной 40 232,9 тенге. Для определения IC в каждой группе использовали формулу:

IC = (IC1 + IC2 + IC3 +…+ ICn)/n,

где IC1,2,3…п – непрямые затраты на каждого пациента;
n – число пациентов в группе [14].

Принимая во внимание то, что анализу подвергали разные схемы, имеющие одни и те же конечные цели: добиться наиболее скорого выздоровления и не допустить развития осложнений, анализ по критерию СЕА (cost-effectiveness analysis) позволил оценить как затраты на лечение, так и его эффективность [15].

При клинической оценке результатов терапии КГЛ в качестве параметра эффективности была взята длительность стационарного лечения у выздоровевших пациентов.

Для каждой альтернативной схемы лечения КГЛ при проведении этого анализа рассчитывали соотношение «затраты–эффективность» по формуле:

CEA = (DC + IC)/Ef,

где CEA – соотношение «затраты–эффективность» (расходы на единицу эффективности);
Ef – эффективность лечения [14].

В нашем исследовании за эффективность была принята относительная величина, обратная сумме абсолютных чисел средней длительности пребывания в стационаре (дни) и частоты летальных исходов (%) в каждой группе [14, 16]. Наиболее эффективным является терапия с наименьшим показателем CEA.

Результаты

Анализ динамики клиническо-лабораторной картины заболевания показал, что по большинству параметров (длительность лихорадки, продолжительность периода тромбоцитопении менее 100 х 109/л и геморрагического периода, длительность пребывания пациентов в стационаре) существенными преимуществами перед патогенетической терапией (1-я группа), обладала схема терапии, включающая дополнительно рибавирин и иммунизированную плазму (3-я группа). Она также обладала преимуществами по сравнению со схемой, включавшей дополнительно только рибавирин (2-я группа), по длительности геморрагического периода, продолжительности периода тромбоцитопении менее 100 х 109/л и стационарного лечения. Длительность стационарного лечения в 1-й группе оказалась наибольшей (13,8 ± 0,45 койко-дня), а в 3-й – минимальной (9,8 ± 0,34 койко-дня). Различия между группами оказались статистически значимыми (табл. 2). Несмотря на отчетливую тенденцию сокращения числа летальных исходов при использовании рибавирина и рибавирина совместно с иммунизированной плазмой, статистически достоверной разницы по этому параметру между группами не обнаружено.

Для оценки затрат на лекарственные препараты была определена средняя стоимость медикаментов, затраченных на каждого пациента в каждой группе. Выяснилась, что, более высокие затраты на 1 больного в 3-й группе по сравнению с 1-й и 2-й не привели к статистически значимой разнице в расходах на лекарственные препараты, DC, а также COI. Достоверные различия были получены при изучении только IC, связанных с сокращением длительности периода нетрудоспособности во 2-й и 3-й группах по сравнению с 1-й (табл. 3).

Клинико-экономический анализ по критерию CEA показал, что наименьшие затраты на единицу эффективности приходились на пациентов 3-й группы: они были в 2,5 раза ниже, чем в 1-й группе, и в 1,5 раза ниже, чем во 2-й. Затраты на единицу эффективности во 2-й группе оказались в 1,6 раза ниже, чем в 1-й.

Таким образом, можно констатировать не только клиническую, но и определенную экономическую целесообразность использования комбинации рибавирина и иммунизированной плазмы реконвалесцентов КГЛ в комплексной терапии этого заболевания, основу которой составляет патогенетическая терапия. Это выражается в сокращении периода клинико-лабораторных проявлений заболевания, длительности пребывания в стационаре, отсутствии существенных различий в стоимости лекарственных препаратов, затраченных на лечение, достоверном сокращении IC на терапию и снижением показателя COI.

Обсуждение

Несмотря на продемонстрированную клиническую и экономическую целесообразность комбинированной терапии больных КГЛ, в оценке эффективности этих схем остается еще много вопросов. Это связано со сложностью проведения рандомизированных исследований, подразумевающих оценку сравнительной эффективности стандартной патогенетической терапии и схем лечения, дополненных этиотропной и/или специфической иммунной терапией, даже не имеющей основательной доказательной базы в пользу ее эффективности [5, 6]. Эти доводы основываются на принципах качественной клинической практики, медицинской этики и гуманизма, а также учитывают высокую летальность при КГЛ [15]. Тем не менее целый ряд клинико-лабораторных показателей, а также результаты клинико-экономического анализа свидетельствуют в пользу целесообразности применения рибавирина и иммунизированной плазмы в лечении пациентов с КГЛ на современном этапе развития инфектологии. Весьма перспективные результаты в экспериментальных моделях КГЛ на лабораторных животных были получены при использовании фавипинавира и моноклональных антител [17]. Поэтому мы надеемся, что в недалеком будущем появится возможность провести сравнительные рандомизированные клинические исследования для оценки эффективности различных схем этиотропной и специфической терапии этого заболевания.

Выводы

  1. Применение рибавирина и иммунизированной плазмы в лечении КГЛ способствует более быстрому нивелированию клинико-лабораторных проявлений заболевания и снижает риск развития летального исхода.
  2. Схема терапии КГЛ, включающая рибавирин и иммунизированную плазму, сокращает прямые и непрямые затраты на лечение, а также затраты, приходящиеся на единицу эффективности (CEA), и является экономически выгодной.

References

  1. Nurmakhanov T., Sansyzbayev Y., Atshabar B., Kazakov S., Derjabin P., Kazakov S. et al. Crimean-Congo hemorrhagic fever virus in Kazakhstan, 1948–2013. Int. J. Infect. Dis. 2015; 38: e19–23. DOI:10.1016/j.ijid.2015. 07.007
  2. WHO. Crimean-Congo haemorrhagic fever. 31 January 2013. https:// www.who.int/news-room/fact-sheets/detail/crimean-congo-haemorrhagic-fever
  3. Al-Abri S.S. et al. Current status of Crimean-Congo haemorrhagic fever in the World Health Organization Eastern Mediterranean Region: issues, challenges, and future directions. Int. J. Infect. Dis. 2017; 58: 82–9.
  4. Pshenichnaya N.Yu., Leblebicioglu H., Bozkurt I., Sannikova I.V., Abuova G.N. et al. Crimean-Congo hemorrhagic fever in pregnancy: A systematic review and case series from Russia, Kazakhstan and Turkey. Int. J. Infect. Dis. 2017; 58: 58–64
  5. Johnson S. et al. Ribavirin for treating Crimean Congo haemorrhagic fever. Cochrane Database of Systematic Reviews. 2018, Issue 6. http://dx.doi.org/10.1002/14651858.CD012713.pub2
  6. Leblebicioglu H., Bodur H., Dokuzoguz B., Elaldi N., Guner R. et al. Case management and supportive treatment for patients with Crimean-Congo hemorrhagic fever. Vector Borne Zoonotic Dis. 2012; (12): 805–11.
  7. Mardani M., Keshtkar M.J., Holakouie K.N., Zeinali M. The efficacy of oral ribavirin in the treatment of Crimean-Congo hemorrhagic fever in Iran. Clin. Infect. Dis. 2003; 36(12): 1613–8.
  8. [Сlinical Protocol of Diagnosis of Treatment of the Ministry of Health and Social Development of the Republic of Kazakhstan from 12.12.2014 № 9 «Congo-Crimean fever»]. https://online.zakon. kz/m/Document/?doc_ id=39136838 (In Russ.) .
  9. Ujmautov M.U. [Crimean-Congo hemorrhagic Fever]. In: Abstracts of scientific and practical conference of young scientists and students «Molodezh’ i meditsinskaya nauka». Tver’, 2010; 204. (In Russ.).
  10. Abuova G.N., Akimzhanova E.A., Zhaiykbaeva Zh.T., Zhabikenova G.D., Seithanova B.T. [The state of the problem of diagnosis and treatment of Congo-Crimean hemorrhagic fever in South Kazakhstan: achievements and prospects. In: Abstracts of V Annual All-Russian Congress on Infectious Diseases]. Moscow, 2016; 6–7. (In Russ.).
  11. Ermakova L.A., Pshenichnaya N.Yu., Аmbalov Yu.M., Chernikova E.А. [Evaluation of the effectiveness of multiple scatological studies for the diagnosis of giardiasis]. Meditsinskaya parazitologiya i parazitarnye bolezni 2007; (4): 32–4. (In Russ.)
  12. Ambalov Yu. M., Pshenichnaya N.Yu., Kovalenko A.P. [Application of methods of mathematical modeling in the pharmacoeconomic analysis of the treatment of erysipelas of the lower extremities]. Uspekhi sovremennogo estestvoznaniya 2005; (10): 32–6. (In Russ.).
  13. Ermakova L.A., Tverdohlebova T.I., Pshenichnaya N.Yu.. [Diagnostic significance of enzyme immunoassay in case of larvial helminthiases (trichinosis, echinococcosis, toxocariasis)]. Profilakticheskaya i klinicheskaya meditsina 2012; (3): 59–63. In Russ.).
  14. Vorob’ev P.A. [Clinical and economic analysis]. 3 ed. Moscow: N’yudiamed, 2008. 778 p. (In Russ.)
  15. Oestereich L., Rieger T., Neumann M., Bernreuther Ch., Lehmann М., Krasemann S. et al. Evaluation of Antiviral Efficacy of Ribavirin, Arbidol, and T-705 (Favipiravir) in a Mouse Model for Crimean-Congo Hemorrhagic Fever. PLOS Neglected Tropical Diseases 2014; (5): e2804.
  16. Switula D. Principles of Good Clinical Practice (GCP) in Clinical Research. Science and Engineering Ethics 2000; (6): 71–7. http://dx.doi.org/10.1007/s11948-000-0025-z.
  17. Keshtkar-Jahromi M., Kuhn J.H., Christova А.I., Bradfute S.B., Jahrling P.B., Bavari S. Crimean-Congo hemorrhagic fever: current and future prospects of vaccines and therapies. Antiviral Res. 2011; 90(2): 85–92. doi: 10.1016/j.antiviral.2011.02.010

About the Authors

Prof. Gulzhan N. Аbuova, Cand. Med. Sci., Head, Department of Infectious Diseases and Dermatovenerology, South Kazakhstan Medical Academy, Shymkent, Republic of Kazakhstan; е-mail: dr.abuova @gmail.com; ORCID:http://orcid.org/0000-0002-1210-2018

Similar Articles

By continuing to use our site, you consent to the processing of cookies that ensure the proper functioning of the site.